Евгений Садаков: сам себе режиссер

Вот уже более 40 лет действует авторская видеостудия Евгения САДАКОВА. Число отснятых им фильмов перевалило за сто. А в актерах у него самые обычные люди. Да они и не играют - просто живут.

"Таежный роман" - это не любовь

- Первый фильм студия сняла без меня, - уточняет режиссер. - Это случилось 7 марта 1963 года в НИИ измерительных приборов. Ребята сняли фильм, конечно же, о женщинах института. Успех был огромный - в то время просто увидеть себя на экране почиталось за чудо. Я же свой первый фильм снял в походе. Всегда увлекался походами, "дикими" путешествиями. Мы тогда с товарищами долго собирали деньги для покупки камеры, даже пришлось продать ботинки. Наконец приобрели аппарат "Киев". После недолгих проб камеру отдали мне, так как мои способности оператора были налицо. Вот так я пристрастился к документальному кино.

- А эти первые фильмы студии сохранились?

- Нет, к сожалению. Потонули со всем оборудованием и архивом в канализационных водах. В то время студия располагалась в подвале. Случилась какая-то авария.

- Жаль. Сохранилась бы уникальная хроника южноуральских 60-х, подлинная хроника:

- По-моему, точнее будет говорить не о хронике, а именно об авторском кино. Меня всегда интересовали вечные темы, это заметно по названиям картин: "Мы и горе", "Семья", "Песни радости", "Девчонок не берем":

- Интересно, о чем же эта последняя ваша картина? Она антифеминистская?

- Про отношения мужчины и женщины в трудных условиях - в походе, например. Вывод прост: чем труднее мужчине, тем более ему нужна женщина. Тема любви для меня вообще центральная. Леонид Оболенский, мой духовный учитель, говорил: "Из любви мы сделали блуд". Я целиком с ним согласен. На прошлом фестивале "Новое кино России" я был одним из членов жюри. Фильм Александра Митты "Таежный роман" там получил несколько призов. Говорят, это фильм о любви. А какая же там любовь?

- Вам "Таежный роман" не понравился?

- Нет, не понравился. Никакой любви в фильме нет. Просто два самца дерутся за женщину. Один наркотиками торгует, другой свою часть полностью развалил, так командует, что у него солдаты стреляются.

Снимаю без предупреждения

- Объясните, как все же снимается документальное кино?

- Трудно снимается, хоть картины эти небольшие по продолжительности: от 12 до 32 минут. В среднем на каждую картину у меня уходит три месяца. Я выбираю тему и опрашиваю людей, стараясь сделать так, чтобы мнения были собраны самые противоречивые. Фильм "Эрос" дался мне особенно трудно. Я потратил на него полгода. Тема-то важная. Эрос - это колоссальная энергия, под стать атомной. И, к сожалению, эта энергия, подобно атомной, сейчас все больше разрушает, а не созидает. От "Эроса" логично было перейти к теме "Семья". Я взял камеру и приехал на Ильменский фестиваль. Ходил от костра к костру, от палатки к палатке, расспрашивал людей.

- Какие вопросы вы им задавали?

- Разные. Например, "Семья без ребенка: семья ли это?" Люди задумываются, спорят, я снимаю. Потом монтирую. Кстати, монтаж - самая легкая часть работы. Труднее всего задать тему, выстроить настроение, собрать материал, понять, для чего я снимаю очередной фильм. Однажды подошел к костерку, предупредил: "Ребята, я фильм документальный снимаю. Тема такая-то. Вы пока подготовьтесь, а я за камерой схожу". Возвращаюсь через несколько минут, а у костра почти никого нет. "Что произошло?" - спрашиваю у того, кто остался. "Да мы все здесь разругались и разошлись!" С той поры я никого не предупреждаю, сразу начинаю разговор. Мне не нужно единого мнения, мне интересна непосредственная, живая реакция людей. Это и есть документальное кино.

- Свою точку зрения в картине вы тоже высказываете?

- Конечно. И хотя мне интересен спор, я солидарен со Львом Толстым, который говорил: "В спорах истина не рождается, в спорах истина гибнет". При всем многообразии мнений я всегда ищу, что объединяет людей. Недаром один из моих фильмов называется "Мы едины". В картине всегда должен быть посыл "за", а не "против". Еще когда я на заре перестройки ходил на митинги Народного фронта, то спрашивал: "А почему все плакаты у нас обращены против чего-то? Почему нет ни одного за?"

- Вы никогда не испытывали желания перейти от документального к игровому кино?

- Небольшие попытки были. Но я не умею работать с актерами. Вот однажды снимал я фильм "Обида". Сюжет незамысловатый: бегут двое по солнечной березовой роще. Она убегает, дразнится, он пытается догнать. Идиллия. На пути ручей. Девушка наклоняется и пьет из ладошек, а парень срывает с березы лоскут бересты и мастерит ковшик. Затем камера показывает березы с ободранной корой. Небо хмурится, начинается дождь. Капли показаны так, будто плачет сам лес. Вот и все. Но намучился я с кандидатками на роль девушки ужасно. Никто не мог бежать красиво и естественно - бегут словно на костылях! И отказать-то трудно! Выбрал Галю Веревкину, она отлично смотрелась. С той поры решил завязать с игровым кино. Что в документальных фильмах хорошо? Человек корявый - я его таким и снимаю, без прикрас.

Сценарий из жизни

- Ваши фильмы можно где-нибудь увидеть?

- В том-то и проблема, что практически негде. На телевидении они не нужны. Кино без зрителей не живет, поэтому я рад, что "АиФ-Челябинск" заинтересовался нашей студией. Может, кто-нибудь прочитает про нас, поможет. Я мечтаю создать собственный видеотеатр, где люди могли бы смотреть документальное кино, а потом обсуждать увиденное, устраивать творческие встречи. Но его для открытия нужны приличные деньги. Один видеопроектор стоит более 60 тысяч рублей. Студия же постоянно существовала почти единственно на энтузиазме. Я работал радиоинженером, а кино поначалу было хобби, но относился я к нему всегда очень серьезно. Однако лишь в 1975 году, когда студия получила статус народного коллектива, я получил ставку руководителя - 50 рублей. Техника была другая: камера тяжелая, шумит:

- А на какие деньги существует студия сейчас?

- Зарабатываем как можем. Снимаем свадьбы, прочие торжества. Арендуем помещение у института измерительных приборов, помогаем им по мере надобности. Мало кто знает, как правильно снимать документальный фильм. Даже из обычной свадьбы можно снять настоящую картину. У нас, конечно, действует много фирм, которые предлагают сделать съемку. Вот только качество зачастую оставляет желать лучшего. В большинстве случаев операторы просто "поливают" камерой, то есть водят ею из стороны в сторону. Сплошные общие планы, и всех это устраивает!

- Сколько человек работает в вашей студии?

- Трое. Иногда требуется участие профессионального диктора, я ему плачу 500 рублей за два часа работы.

- Несколько месяцев назад вы обращались к южноуральцам с просьбой присылать вам жизненные истории, которые лягут в основу ваших новых фильмов. Что-нибудь из присланного пригодилось?

- Взял на заметку историю, рассказанную бывшим директором дворца пионеров. Когда дворец нуждался в срочном ремонте, директор обратился к бывшим пионерам с просьбой помочь деньгами, чем кто может. Многие из нынешних очень состоятельных людей ведь когда-то были пионерами, занимались в секциях и кружках дворца. Но откликнулся лишь один пенсионер. Он сказал: "Вы сами понимаете, денег у меня нет, но помочь я вам готов. Дайте мне лопату, метлу, и я буду убирать территорию". Необходимый инвентарь он получил и в течение двух месяцев - пока силы позволяли - выходил на уборку. Вот об этом человеке я бы снял фильм.

Беседовал Эльдар ГИЗАТУЛЛИН

Фото Андрея БАСКОВА

Газета "Аргументы и факты - Челябинск"

Размещено на сервере http://www.chelpress.ru/ webmaster@chelpress.ru